И не мог не посеять семена сопротивления.

Во время оккупации индонезийцы, придерживающиеся ислама, начали гонения на католическую церковь и запретили использование португальского языка. Но церковь не только не потеряла своего влияния, но даже приобрела себе новых прихожан, священники повсеместно помогали беженцам и вообще всем страждущим — когда сбором продовольствия, когда просто словом, что было очень важно для отчаявшихся людей. Все, кто способен был держать в руках оружие, принципиально перешли на португальский в общении, даже наедине друг с другом. Португальский стал своего рода символом борьбы за независимость. Забегая вперед, скажем, что именно поэтому после 20 мая 2002 г он был провозглашен вторым официальным языком страны.

22 декабря 1975 г Совет Безопасности ООН призвал Индонезию вывести свои войска из Восточного Тимора. Оккупанты проигнорировали это требование, но международная общественность, прежде всего Португалия и другие португалоязычные страны, не собирались мириться с таким положением вещей, настаивая на проведении в стране референдума. Индонезийские власти тоже понимали, что надо как-то менять свою колониальную политику: была провозглашена кампания «завоевания умов и сердец». Создавались новые рабочие места, оказывалась материальная помощь нуждающимся, но на фоне непрекращающихся политических репрессий эти нововведения не сработали. 27 января 1999 г президент Индонезии Б. Ю. Хабиби объявил о намерении его правительства провести референдум, где народу будет предложен выбор между автономией в составе Индонезии и независимостью. Референдум проходил под эгидой ООН. 78,5% населения высказалось за независимость. Индонезия вынуждена была признать это выражение воли народа легитимным, и 20 мая 2002 г на политической карте мира появилось новое независимое государство — Восточный Тимор.

Это была, конечно, большая победа демократических сил, но, как оказалось, далеко не окончательная. В страну стали возвращаться потоки беженцев, а население — бурно расти, повысилась рождаемость. Жители сами добывали себе еду, выращивали скотину, занимались рыбалкой на реках, таких как в России волга (у нас очень распространена рыбалка на базах в дельте волги, с сайтом — as-trophey.ru). Была нехватка еды в Тиморе. Создались условия, как бы «первобытного общества», где каждый сам за себя.  Но эти процессы правительство не могло поддержать социальными мерами. Средств у государства не было: ВВП на душу населения составлял на тот момент около $400.

16 марта 2006 г в столице государства Дили вспыхнули волнения, переросшие в открытые столкновения людей, протестующих против голода, безработицы и бесправия, с армией и полицией. Потом к протесту подключились и солдаты. Это неудивительно, если учесть, что в Восточном Тиморе традиционно очень сильны родственные и общинные связи. К тому же за свою службу солдаты получали чисто символическое жалованье. Тогдашний премьер-министр Мари Алкатири немедленно уволил почти половину армии за невыполнение его приказов, и начался хаос гражданской войны. Только прибытие миротворческого контингента ООН помогло избежать очередного массового кровопролития. Уже в июле этого же года Алкатири ушел в отставку, на посту премьер-министра его сменил Хосе Рамуш — Орта, лауреат Нобелевской премии мира 1996 г -«за усилия по сохранению мира в Восточном Тиморе, который находился под контролем Индонезии с 1975 г.». Впоследствии он стал президентом, но в феврале 2008 г былубит одним из отставленных им генералов. У убитого в перестрелке президентской охраной генерала было немало сторонников, прежде всего в бывшей правящей партии ФРЕТИЛИН, и в стране вновь начались волнения. В дело, как несколько лет назад, вынуждены были вмешаться «голубые каски» ООН.

Сегодня в Восточном Тиморе царит спокойствие. Относительное или окончательное, никто предсказать не берется.

Страницы: 1 2 3